Курдский вопрос после 2 мировой. Реферат: Курды и курдский вопрос

Курды компактно населяют в основном историческую область Курдистан на юго-западе азиатского материка, которая занимает смежные территории юго-восточной Турции, северо-западного Ирана, северного Ирака и северной Сирии. Значительное число курдов проживает в диаспоре (главным образом в других странах Ближнего Востока, в Западной Европе и в СНГ). В настоящее время курды самый крупный этнос мира (до 30 млн.), лишенный права на самоопределение и государственный суверенитет. Курдистан богат природными ресурсами, занимает ключевое геополитическое и геостратегическое положение в ближневосточном регионе, а всенародная борьба курдов за национальное освобождение делает курдский вопрос одной из самых острых и актуальных проблем мировой политики.

Этнодемографический очерк

Несмотря на преимущественно горный рельеф, благодаря плодородным долинам и ущельям Курдистан по плотности населения достигает среднего показателя по Азии (около 50 человек на кв. км). По приблизительным оценкам население Курдистана в настоящее время приближается к 30 млн. Не меньшую цифру составляет численность самих курдов, включая проживающих вне этнического Кудистана.

Социально-экономические отношения

Курдские районы Турции, Ирана, Ирака и Сирии отличаются более низким уровнем развития экономики, социальных отношений и социальной организации общества, а также культуры в сравнении с этими странами, в целом, и с их самыми развитыми районами, в особенности. Объясняется это крайне неблагоприятными внутренними и внешними условиями, в которых находился курдский народ на протяжении всей своей многовековой истории, а главное отсутствием собственного национального государства.

Социальная организация курдского общества отчасти сохраняет архаичные черты с пережитками родоплеменных отношений, в рамках которой дает о себе знать феодальная система. Правда, в настоящее время в курдском социуме идет быстрое размывание традиционных социальных форм. В относительно развитых районах Курдистана остались только воспоминания о родоплеменных связях.

Всё же и в сравнительно отсталых районах Курдистана социально-экономический прогресс прокладывает себе дорогу. Подрываются экономические позиции и падает политическое влияние курдской светской и духовной знати, нарождаются и крепнут современные социальные структуры – торговая и промышленная буржуазия (городская и сельская), рабочий класс.

Прогрессивные изменения в курдском обществе создали базис для становления курдского национализма как идеологии, так и политики. В то же время сохраняющиеся пережитки традиционных социальных форм продолжают тормозить процесс модернизации этого общества.

Традиционная элита современного Курдистана, состоящая из выходцев из феодально-клерикальных и племенных кругов, до сих пор обладает заметным экономическим и, особенно, политическим и идейным влиянием. Правда, среди современных курдских лидеров немало деятелей демократического и левого направления. Более того, именно они делают погоду в социально-политическом климате курдского общества. Однако, продолжает сказываться влияние архаичных традиций, таких как религиозная рознь, племенной партикуляризм и местничество, сословные и династические предрассудки, гегемонистские притязания и вождизм. Отсюда и такие негативные явления в общественно-политической жизни, как политическая неустойчивость, междоусобные распри и т.п.

Зримые черты отсталости в общественных отношениях в значительное мере происходят из архаичного и малопроизводительного экономического базиса, который к тому же в настоящее время находится в кризисном состоянии переходности от старых докапиталистияческих форм к современным.

Пришло в упадок отгонное скотоводство (с сезонными перекочевками, главным образом «по вертикали», летом на горные пастбища, зимой – в долины), основа традиционной экономики сельского населения, а интенсивные методы ведения сельскохозяйственного производства прививаются с трудом. Промышленность и инфраструктура развиты в Курдистане слабо и не создали достаточное количество рабочих мест для разорившихся крестьян, ремесленников и мелких торговцев. Лишенные средств существования курды устремляются в города развитых районов стран обитания, а также за границу. Там курдский пролетариат занят преимущественно неквалифицированным и малоквалифицированным трудом, подвергаясь особенно сильной эксплуатации. Словом, курдские районы являются отсталой периферией во всех странах, разделивших Курдистан. Характерно, что даже там, где в последние десятилетия наблюдался обильный приток нефтедолларов (Ирак и Иран, нефтяные богатства которых в значительной степени расположены в Курдистане и в сопредельных с ним районах), заметно значительное отставание в развитии курдских окраин от территорий, населенных господствующими национальностями.

В самом Курдистане уровень экономического развития в различных районах неодинаков. До начала 70-х гг. быстрее развивалась экономика Турецкого Курдистана, как и всей Турции, хотя уже с 60-х ее стал догонять по темпам экономического развития Иран. После резкого повышения мировых цен на нефть в 1973 в выгодном положении очутились Иран и Ирак, а потом и Сирия. Хотя курдские районы Ирана и арабских стран получили относительно мало выгоды от нефтяного бума, всё же поток нефтедолларов несколько подстегнул их экономику.

Таким образом, социально-экономическим отношениям современного Курдистана присущи две главные проблемы: преодоление отсталости и неравномерности в развитии в отдельных его частях. Неразрешенность этих проблем отрицательно влияет на процесс национальной консолидации курдского народа и на эффективность его борьбы за свои национальные права.

По мере приближения референдума о независимости Иракского Курдистана, который назначен на 25 сентября, напряжение в этом регионе возрастает. На днях в Киркуке, крупном городе, ставшем предметом территориального спора между иракскими курдами и правительством в Багдаде, прогремел взрыв. В ходе теракта три человека погибли, около десяти получили ранения. Практически одновременно прозвучало заявление главы правительства Ирака Хайдера аль-Абади о том, что «если иракским гражданам угрожает противоправное насилие, мы начнем военное вмешательство».

Отношение к курдскому референдуму у аль-Абади также крайне негативное. «Если вы угрожаете нашей конституции, угрожаете территориальной целостности Ирака и региональному государственному делению, это может быть воспринято как приглашение к пересмотру границ. Очень опасное решение», — сказал он.

В этих условиях вероятность новой войны, теперь уже между иракскими курдами и правительством в Багдаде, выглядит весьма высокой, — об этом в интервью «Росбалту» рассказал специалист по Ближнему Востоку, культуролог и политолог Михаил Магид.

— Вы говорите, о высокой доле вероятности скорого начала новой войны на Ближнем Востоке, теперь уже между курдами и шиитами, которые стоят во главе официального иракского правительства в Багдаде. Почему, на ваш взгляд, такой сценарий возможен?

— Знаете, у Виктора Пелевина в одном из его романов демона нефти зовут Киркук. Я должен сказать, что Пелевин может оказаться близок к реальности. Иракский город Киркук в последнее время находится в центре внимания аналитиков, которые следят за событиями на Ближнем Востоке.

— В чем здесь проблема?

— Киркук, город-миллионник, столица одноименной провинции, находится в 236 км к северу от Багдада и 83 км к югу от города Эрбиль — столицы автономного Иракского Курдистана. Последний не только располагает собственными вооруженными силами минимум в 100 тысяч бойцов (пешмерга), но имеет независимое правительство, самостоятельно заключающее сделки с иностранными корпорациями. Львиную долю доходов Иракского Курдистана дает экспорт нефти — 500-600 тысяч баррелей в день (всего в Ираке производится около 4,5 млн баррелей). Курды продают их независимо от шиитского центрального правительства в Багдаде.

— Да, а тут еще референдум…

— Совершенно верно. Как вы знаете, 25 сентября Иракский Курдистан намерен провести референдум и по его итогам провозгласить независимость. Это вызывает острую реакцию Багдада. И дело не только в том, что формальное провозглашение независимости станет очередным актом распада Ирака. Киркук является спорным районом. В самом городе большинство населения составляют курды, а значительное меньшинство — арабы и туркмены. И если первые поддерживают независимый Курдистан, то вторые — нет. Согласно решению местных органов власти, в которых преобладают курды, и правительства Иракского Курдистана, в Киркуке будет также проводиться референдум, против чего Багдад возражает самым решительным образом.

К этническому конфликту и угрозе окончательного распада страны добавляется еще один ключевой фактор — нефть. Из 500-600 тысяч баррелей курдской нефти 400 тысяч производится в Киркуке. Невозможно себе представить, чтобы правительство в Багдаде просто сказало: «С богом, забирайте свою нефть и уходите!». К тому же весной 2018 года в Ираке пройдут выборы. Около 80% населения страны (не считая Курдистан) и почти все его руководство — шииты, и вопрос о том, кто будет управлять Ираком, решается в шиитском лагере, где сейчас идет острая борьба. И если премьер Абади продемонстрирует неуверенность в споре о Киркуке, его не поймут собственные избиратели, которые в этом случае могут поддержать на выборах проиранского политика Нури Малики, постепенно набирающего политический вес.

Вообще, шиитский лагерь Ирака очень расколот. Не забывайте, что правительство ведет войну с «Исламским государством» (террористическая организация, запрещенная на территории РФ), опираясь не только на армию, но и на 100-150 тысяч шиитских ополченцев из «Хашд аш Шааби» (ХАШ, «Сил народной мобилизации»). Эти подразделения управляются примерно сорока независимыми и влиятельными полевыми командирами, и примерно 30% ополченцев находятся под полным военным и идеологическим руководством Ирана.

Многие ополченцы будут недовольны сдачей Киркука. Тегеран тоже не заинтересован в усилении Курдистана. Так что Абади мотивирован на борьбу с курдами.

— Воинственные заявления Абади вызваны именно этим?

— Да. Но и президент Иракского Курдистана Масуд Барзани настроен решительно. Референдум о независимости нужен ему для того, чтобы укрепить свое пошатнувшееся влияние, а Киркук необходим, как основа экономики. В Иракском Курдистане давно не проводились выборы, полномочия органов власти истекли, в стране экономический кризис и по всем этим причинам легитимность президента Барзани и его партии ДПК (Демократическая партия Курдистана) сомнительны. Ему бросают вызов курды Сулеймании (влиятельный клан Талабани и контролируемый им Патриотический союз Курдистана), езиды, готовые провозгласить собственную независимость в Шенгале, РПК (Курдская рабочая партия) и другие группировки.

— Выходит, что Иракский Курдистан — тоже не монолит?

— Да, дело в том, что в современном мире существует иллюзия, что вот есть Сирия, есть Ирак, есть Ливан. Но этих стран как целого уже давно не существует. Более того: даже крупные территории, на которые они расколоты, не едины, они тоже крайне фрагментированы. Могу сказать, что в одном только Иракском Курдистане (сами курды называют его Башур, Южный Курдистан) действует 15 независимых вооруженных ополчений, разные этно-конфессиональные общины и партии. Многие из них (ПСК, РПК, Движение Горан, представители езидов) критикуют Барзани. Поэтому маловероятно, что Барзани станет всерьез обсуждать вопрос о Киркуке с шиитами: он уже считает его своим.

С другой стороны, борьба за этот город, теоретически, способна объединить все курдские фракции. Возможно, попытка охватить референдумом Киркук, утвердив присоединение данной территории к Иракскому Курдистану — вообще главная цель референдума. Есть эксперты, которые думают именно так. Проблема в том, что подобные действия Эрбиля носят односторонний характер. И это делает политику Масуда Барзани крайне опасной.

Масла в огонь подливает операция по освобождению региона Хавиджа на юго-западе провинции Киркук от боевиков ИГ, которую готовит Багдад. Здесь сконцентрированы крупные соединения иракской армии и ХАШ, что особенно раздражает курдов, так как «Сил народной мобилизации» уже участвовали в боях с ними. Курды опасаются, что после освобождения Хавиджи шииты повернут на Киркук. В этом районе сейчас сконцентрированы 42 тысячи иракских военных и шиитских ополченцев. Курды также боятся атаки на Киркук со стороны вытесненных из Хавиджи около двух тысяч боевиков ИГ.

— А как к референдуму относится Турция?

— Очень плохо! Ее президент Реджеп Эрдоган заявил, что заседания СНБ (Совета национальной безопасности Турции), которые пройдут с 22 по 27 сентября, будут посвящены референдуму в Южном Курдистане, и, упомянув лидера ДПК Барзани, сделал следующее угрожающее заявление: «Наше мнение известно, но теперь Барзани увидит, насколько велика наша чувствительность в этом вопросе после заседания СНБ и правительства 22 сентября. Наша граница с Ираком имеет протяженность 350 км. С одной стороны там Иран, с другой — Сирия. Ситуация в Сирии хорошо известна. Какова наша позиция? Мы поддерживаем территориальную целостность Ирака. Иран стоит на тех же позициях. Если не смотря на все это, Вы попытаетесь принять декларацию независимости, то никаких обид, но не стоит думать, что остальные просто скажут Вам „да“».

Таким образом, мы видим, что Эрдоган не только угрожает курдам, но и анонсирует совместные акции с Ираном. Причины этого ясны. В Турции живет 20 миллионов курдов (четверть населения страны!) и идет партизанская война РПК против правительства. Рабочая партия Курдистана требует автономии. С другой стороны, в Иране проживает 8 млн курдов. Там сейчас идут столкновения между курдскими демонстрантами и иранской армией, с обеих сторон есть убитые, в районы Бане и Махабад ввели регулярную армию. Все это очень серьезно.

Очевидно, что для турецких и иранских курдов провозглашение независимости Иракского Курдистана станет громким сигналом. Это усилит требования независимого и единого Курдистана. Но этот же фактор ведет к сближению Турции и Ирана, о котором сейчас все говорят.

И все же, я сомневаюсь в том, что Турция и Иран предпримут атаку на Иракский Курдистан. Прежде всего потому, что ДПК (Демократическая партия Курдистана, подконтрольная Барзани) ежедневно продает 500 тысяч баррелей нефти Эрдогану.

— Как к курдскому референдуму и всему тому, что с ним связанно, относятся великие державы, прежде всего, США и РФ?

— Думаю, что США постараются убедить стороны не открывать военные действия друг против друга. Америка заинтересована в победе над ИГ и опасается, что сценарий курдско-шиитской войны может быть выгоден лишь боевикам. Влияние США и на курдов, и на правительство в Багдаде, да и на Турцию все еще велико. С высокой вероятностью Вашингтон сумеет предотвратить войну. В то же время Штаты явно обеспокоены. Они предложили курдам отложить референдум на два года. У них есть свой альтернативный план, детали которого пока не обнародованы. Но я не думаю, что Барзани последует этому совету. Он сейчас резко увеличил свою популярность в курдском мире именно благодаря идее референдума. Если отказаться от этой идеи сейчас, его могут воспринять как предателя и даже свергнуть.

— Похоже, что и Москва спокойно относится к выходу курдской автономии из состава Ирака. Во всяком случае, косвенно об этом можно судить хотя бы по тому, что российская госкорпорация «Роснефть» недавно заключила крупную сделку с правительством Иракского Курдистана по строительству и эксплуатации трубопровода, по которому будет поставляться газ в Турцию и Европу.

— Возможно. А может быть, в Москве просто не определились еще с этим вопросом. Однако после того, как битва с ИГ будет закончена, вероятность курдско-шиитской войны снова возрастет. Этот вопрос имеет огромное значение. Политический ландшафт Ближнего Востока изменился необратимо. Реальностью стало крушение ряда арабских государств — Ливана, Сирии, Ирака, Йемена и Ливии (но о последней разговор особый). Сначала в образовавшемся на их месте хаосе попыталось укрепиться ИГ. Но после его поражения ситуация переменилась. Теперь Иран набирает силу и постепенно подчиняет себе регион. Он опирается на сеть группировок шиитского ополчения, включая те, о которых шла речь выше, и на дружественные правительства Ирака и Сирии.

Второй фактор новой реальности Ближнего Востока, имеющий не меньшее значение, чем иранский — курдский. Это кристаллизация Курдистана. Увеличиваясь, он разрушает четыре государства, где живут курды (всего в регионе изх40-50 млн человек) — Сирию, Ирак, Турцию и Иран. Естественно, что ни трем шиитским правительствам в Дамаске, Багдаде и Тегеране, ни Анкаре происходящее не нравится. Отсюда и наметившееся сближение между этими режимами. Именно через призму этого противостояния надо смотреть на происходящие события.

Иван Лапкин, наш специальный корреспондент по Сирии, сотрудник аналитического центра «Ближний Восток», постоянный автор портала Al-Masdar News.

В чем суть курдской проблемы на Ближнем Востоке?

Для начала давайте разберем два главных стереотипа. Первый стереотип - данная политическая группировка является монолитной. Это далеко не так. Нет такой национальности - курды. Курдами называют огромное количество племен, этносов, религиозных сект, которые объединены одним языком. Если говорить об их политической составляющей, то те курды, которые сейчас активно участвуют в боевых действиях против ДАИШ (арабская аббревиатура ИГ) в Ираке и , подразделяются на две большие части. Это Северный Ирак, так называемый Иракский Курдистан, где правит его избранный собственный президент Масуд Барзани. Данная группировка очень активно конфликтуют с теми силами, которые представляют курды в Сирии.

В чем основное противоречие Иракского Курдистана и Сирийского?

В первую очередь из-за отношения к Турции.

Курды сирийские и курды иракские находятся в жесткой конфронтации. При этом курды версии Барзани - это «хорошие курды», которые смогли договориться и с Багдадом, который благословил их создать квази-государство на севере страны в обмен на помощь в борьбе с ДАИШ, и поддерживают отношения с Турецкой республикой и ее Президентом Эрдоганом. Были визиты и совместные рауты с Барзани и Эрдоганом. Хотя считается, что турецко-курдский конфликт сейчас находится в самом пике.

Нет такой национальности - курды. Курдами называют огромное количество племен, этносов, религиозных сект, которые объединены одним языком. При этом курды сирийские и курды иракские находятся в жесткой конфронтации

Более того, некоторые части вооруженных сил Иракского Курдистана в военном лагере Башика, северо-восточнее Мосула, вот уже долгие месяцы проходят переподготовку и перевооружение под руководством турецких инструкторов.

Вторая крупнейшая составляющая курдской политики - это так называемая партия Демократического Союза. Это та политическая сила, которая организует и управляет по сути курдами в Сирийском Курдистане. Ее боевым крылом, важнейшей составляющей являются так называемые YPG. Это латинская аббревиатура, которая с курдского языка переводится как «отряды народной самообороны». Есть женские отряды самообороны - YPJ.

Вот тут мы подошли ко второму стереотипу. Когда поверхностно говорят о борьбе курдов с ДАИШ, у российских и западных потребителей информации создался стереотип, что сирийские курды - это некие коммунистические романтики, которые с нуля смогли создать некое государство мечты, где мирно сожительствуют все ближневосточные национальности и религии, и к тому же они оппонируют некоей квинтэссенции зла в лице ДАИШ. На самом деле они отчасти пытаются построить тот самый якобы идеальный социализм по Марксу и так далее, однако вовсе не самыми демократическими и передовыми методами. Такое представление можно назвать стереотипом. Реальностью это можно назвать условно.

Давайте разберем, кто такие сирийские курды. Сирийские курды являются частью нацменьшинства, которое расселено по большим территориям в Турции, Сирии, Иране, Ираке и частично в южных районах Кавказа. Незначительные курдские поселения имеются в Южной России. В силу различных причин политического характера курды никогда не имели своего собственного национального государства и подчинялись другим силам, которые управляли Месопотамией, Турцией, Ираном либо Сирией в свое время.

Первое столкновение курдов с российскими солдатами было в 1915 году во время Первой мировой войны. Когда русский экспедиционный корпус Николая Баратова был введен в Иран для того, чтобы предотвратить его вступление в войну на стороне Турции. Именно тогда он столкнулся с курдскими крестьянами, которые жили в горах западного Ирана. Они тогда не за страх, а за совесть полностью поддерживали турок и их эмиссаров в Иране. Они являлись одной из проблем экспедиционного корпуса, потому что действовали достаточно умело и эффективно, партизанскими способами. И всегда жестоко расправлялись с пленными всех полов и возрастов.

Некоего своего пика сирийские курды достигли сразу после обретения Сирией независимости в пятидесятых годах двадцатого века. В Сирии тогда правила военная хунта под командованием полковника Адиба Шишакли, курда по национальности. Эта хунта правила год и имела ярко выраженный шовинистский характер. Различными экономическими действиями, и крайне жестоким подавлением остальных этно-религиозных группировок она оставила по себе «добрую» память, которая существует до сих пор. Во время переворота в 1954 году она была сброшена. И когда баасисты окончательно закрепились в Сирии в 70-х годах после прихода Хафеза Асада, курдское меньшинство было сильно ограничено в своих правах. Их места проживания были уплотнены, и сирийский мухабарат установил над ними очень жесткий контроль.

Какая приблизительная численность курдов в Сирии ?

От 5 до 9 процентов довоенного населения, то есть до 2,5 млн человек. Они отличаются от нынешних арабов очень высокой сплоченностью и организованностью.

В 70-х годах под предлогом всеобщей переписи у 300 тысяч сирийских курдов отобрали паспорта, и они стали некими недогражданами. Такая ситуация продолжалась практически до 2011 года, когда в Сирии начались масштабные волнения, часть арабской весны в Сирии, так скажем. И тогда лидеры различных курдских группировок поняли: то, что начинается в их стране, - это их шанс. Были и прагматичные соображения. Революционные события в 2011 году при всех попытках США и их европейских союзников придать сирийской оппозиции какие-то демократические черты, все-таки имели ярко выраженный характер радикальной исламистской инсургенции. И поэтому, получив в руки некое количество власти и оружия, местные арабские исламисты сразу же стали очень жестко прессовать курдов на сирийском севере, что дало естественный толчок к тому, что курды тоже начали вооружаться.

Каковы религиозные предпочтения курдов?

Самые разные, от ислама до православия.

А насколько распространено влияние курдской рабочей партии (РПК) именно в Сирии?

Считается, что сирийские курды, партия Демократического Союза и ее боевое крыло YPG - это одно из отделений РПК, хотя они это официально отрицают.

В 2011 году курды стали вооружаться и так или иначе смогли организовать оборону крупных городов, в которых проживали (так называемых кантонов). На севере страны существует три больших территории, на которых они проживают. Они частично соответствуют границам сирийских провинций Алеппо, Эр-Ракка и Эль-Хасаке, частично нет. В трех этих кантонах в 2011 году курды заняли оборону, но не пытались продвигаться южнее.

В 70-х годах под предлогом всеобщей переписи у 300 тысяч сирийских курдов отобрали паспорта, и они стали некими недогражданами. Такая ситуация продолжалась практически до 2011 года, когда в Сирии начались масштабные волнения

Считается, что некое количество оружия, а, возможно, и некую помощь советниками в организации сопротивления против исламистов им либо косвенно, либо прямо оказали эмиссары уходящего из этих районов сирийского правительства, потому что они знали, что с партией Демократического союза они сотрудничать смогут легче, чем с исламистами.

Россия и США оказывали им помощь?

Тогда еще нет. Звездный момент курдов начинается с так называемой кобанской резни. Город Кобани расположен на сирийско-турецкой границе и является столицей кантона Кобани. Когда в 2013 году огромное количество исламистских и демократических ячеек на востоке страны были полностью поглощены или разгромлены Исламским Государством, оно начало масштабное наступление на север страны, в частности дошло до города Кобани, где была учинена страшная резня, и там впервые стало понятно, что Исламское Государство будет вырезать курдов по этническому признаку до конца. Либо до того, как они начнут массово эмигрировать на другие территории. Это стандартная практика, которая проводилась в Мосуле против шиитов. Тогда курды уходить не захотели, и оказали очень упорное сопротивление. Бои в городе продолжались долго, он был разрушен полностью.

Вот тогда из-за того, как упорно и стойко курды обороняли Кобани, и когда стало понятно, что проект сирийской арабской оппозиции провалился, тогда курды впервые привлекли внимание США. В сражении за Кобани впервые ВВС США оказали массированную поддержку курдам.

После этого, имея в виду битву за Кобани в качестве примера, курды других районов - Джизры и Африна, потихоньку начали расширять контроль над территориями вокруг своих городов. Плюс, они нашли подобие компромисса с правительством Башара Асада и были вынуждены кооперироваться с ним в каких-то определенных точках в борьбе с исламистами и с оппозицией. Ярчайший пример - это бои в городе Алеппо, где курды обороняли квартал Шейх Максуд в котором они исторически проживали.

Кроме того, повторюсь, к 2015 году такой проект, как демократическая оппозиция из арабов в Сирии, то есть то, что представляла собой Свободная сирийская армия и некая Сирийская национальная ассамблея, себя полностью дискредитировал связями с Аль-Каидой, коррупцией, мародерствами и резней несогласных. США Искали альтернативу этому проекту. Поэтому и начинается активная поддержка курдских формирований техникой, вооружением, деньгами и т.д. Благодаря этой поддержке они смогли существенно расширить контроль над территориями севера страны. На данный момент они фактически полностью контролируют северо-восточную провинцию Эль-Хасаке. Там выращивается около 30% всего сирийского зерна. В последнее время расширился контроль над провинцией Ракка, и плюс значительная часть провинции Алеппо контролируется ими под названием кантона Африн.

Тем не менее до сих пор весь Сирийский Курдистан, который идет ровно вдоль турецкой границы, разъединен: на западе находится отрезанный кантон Африн, а на востоке находятся соединенные друг с другом кантоны Джизра и Кобани. Возможно, в силу изолированности от собратьев, курдские власти кантона Африн с правительством Башара Асада сотрудничают более охотно. В то время как так называемые «кобанские курды» к началу 2016 года полностью перешли под начало эмиссаров США. Были серьезные попытки со стороны российского руководства наладить контакт с курдскими формированиями, особенно на фоне обострения конфликта с Турцией после катастрофы российского самолета. Наверное, можно считать, что все эти попытки были так или иначе провалены. США здесь, на мой взгляд, достаточно умело сыграли на том, что партию Демократического Союза и ее военные и политические крылья в Сирии ненавидят почти все. То есть, реализуется принцип единственного союзника/хозяина, гарантирующего выживание посреди враждебных государств в обмен на полное выполнение своих требований.

На данный момент основная боевая сила курдов, основное их количество, основные их территории - Джизра и Кобани, полностью находятся под контролем представителей США.

Приблизительное количество штыков у курдов?

Сейчас их не называют открыто «курды». После некоего апгрейда, проведенного США, YPG были переформированы в так называемые SDF (Syrian Democratic Forces), сирийские демократические силы. Туда действительно вошли некие арабские группировки, из той же бывшей Свободной сирийской армии, которые отказываются сотрудничать с исламистами, но они до сих пор составляют там все-таки мизерное количество. Я бы сказал, что это имиджевый момент.

На данный момент основная боевая сила курдов, основное их количество, основные их территории - Джизра и Кобани, полностью находятся под контролем представителей США.

Заявляется, что общая численность SDF составляет более 50 тыс. человек по всей Сирии. Силы достаточно значительные. Плюс надо учитывать, что последний месяц им ведутся активные поставки бронетехники. Поставки начались после прихода Дональда Трампа. Я считаю, поставки бронетехники были связаны с необходимостью стремительного броска, который курды совершили за последний месяц в провинции Рака. Там пустынные территории, и без хорошей бронетехники их быстро не пройти.

Насколько серьезно американцы поддерживают курдов Барзани?

Пик поддержки их американцами пришелся на 2013-2014 год. Курды Барзани тогда были единственной боеспособной силой на севере Ирака после эпохального разгрома иракской армии силами ИГ. Сейчас эта квота достаточно снижена.

Получается, сейчас американцы делают ставку на сирийских курдов? Трамп заявляет, что мы собираемся разгромить ДАИШ, он собирается это сделать с помощью сирийских курдов?

Да. Есть еще чисто географические причины в том, что Иракский Курдистан Барзани менее предпочтителен для руководства США. Хоть он и сформировался, как государство, он по своим размерам, во-первых, меньше Сирийского Курдистана, а во-вторых, на его территории невозможно построить крупных военных баз и аэродромов (в основном, из-за опасной близости иракской армии и союзных ей проиранских милиций). А на территории Сирийского Курдистана, как заявлялось различными агентствами (правда, об этом еще не объявлял Пентагон), уже начато строительство нескольких взлетных полос и военных баз армии США. В долгосрочной перспективе, на что я бы обратил особое внимание, вполне возможно и построить шахты для пуска баллистических ракет. А это значит, что мы практически возвращаемся к карибскому кризису. Когда были поставлены ракеты в Турции. Разница километров в 400, не больше.

Сирийские курды - это потенциальная проблема для России? И когда Трамп говорит, что он будет усиливать ядерный потенциал, можно предположить, что он подразумевает и размещение ракет в сирийском Курдистане ?

Я считаю, что это было бы возможным в самой худшей ситуации.

Помимо всего сказанного, важно обратить внимание на следующий момент. Несмотря на то, что на днях США заявили о прекращении поддержки арабской оппозиции в Сирии, не надо обольщаться, что ими полностью оставлен проект свержения Башар Асада. Просто на данный момент возможно некое переформатирование и реинкарнация сирийской демократической оппозиции в лице SDF, в то время как старая Свободная сирийская армия в основном перешла под контроль Турции.

После масштабного конфликта с Аль-Каидой основные боеспособные силы свободной сирийской армии перешли под покровительство Турции и сейчас называются силами операции «Щит Евфрата», непосредственно воюя с SDF, и после взятия Аль-Баба, буквально вчера, было заявлено, что следующая цель операции «Щит Евфрата» - это подконтрольный SDF Манбидж.

Самое знаковое в этой проблеме - то, что, если сравнивать контроль официального Дамаска и курдов над сирийской землей, то курды уже контролируют гораздо больше.

Таким образом, на севере Сирии, у нас есть силы «Щит Евфрата», за которыми стоит Турция, у нас есть сирийские курды, переформатированные в организацию SDF, за которыми стоит Америка. Есть Асад, за которым стоят условно Иран, Россия. Четвертая сила - это ДАИШ. Пятая - Аль-Каида, в лице бывшей арабской оппозиции. Их присутствие в северной Сирии является мизерным, но они присутствуют до сих пор. Раньше мы могли поставить твердо знак «равно» между боевиками, которые участвуют в «Щите Евфрата», и боевиками, подконтрольными Аль-Каиде. Сейчас этот знак поставить уже нельзя.

Многие утверждают, что поддержка сирийских курдов приводит к трениям между Турцией и США.

По моему мнению, это один из фундаментальных камней преткновения. По сути, никакого примирения Турции с Америкой быть не может, пока Америка так серьезно поддерживает сирийских курдов.

Проект Сирийского Курдистана слишком заманчивый, чтобы его сдавать после долгой конструкции.

Когда в средствах массовой информации появляются новые сообщения про Сирию, у нас действительно есть некая эйфория от того, что арабская демократическая оппозиция, за которой стояла Америка, разгромлена и больше не существует как эффективная сила, как субъект региональной политики. На самом деле мы видим, что американцы очень быстро и эффективно успели найти новую силу, на которую будут опираться в сирийском конфликте. В которой они будут провозглашать те же самые принципы.

Причем, прямая военная конфронтация SDF с войсками Дамаска тоже вовсе не исключена - так уже было не два и не три раза в районах их совместного контроля. И каждый раз США жестко и последовательно держали сторону курдов, угрожая объявить территорию над их землями бесполетной зоной и начать им поставки средств ПВО, чтобы защитить от основной ударной силы Асада - неплохо организованной и постепенно обновляемой штурмовой авиации.

Самое знаковое в этой проблеме - это то, что, если сравнивать контроль официального Дамаска и курдов над сирийской землей, то курды уже контролируют гораздо больше.

Ближний Восток остается конфликтным регионом, но пока взгляд мирового сообщества направлен на борьбу с ИГИЛ (запрещена в РФ), курды борются за создание своего собственного государства.

Ближний Восток является колыбелью древних цивилизаций, и по сей день остается домом для множества этнических групп, одной из которых являются курды . Проживающий на территории Турции, Ирана, Сирии и Ирака народ в настоящий момент не имеет собственной государственности, но давно борется за её создание, чему препятствует немало разнообразных факторов. В первую очередь, территориальный вопрос: ведь те земли, на которых курды планируют объявить о своей независимости, имеют доступ к нефтяным месторождениям. Во-вторых, вопрос международного права. До сих пор остается спорным пункт о «праве народов на самоопределение», что привело к столкновению интересов и взглядов международного сообщества в отношении Косово и Крыма.

Вопрос создания независимого Курдистана возник после Первой мировой войны (1914-1918 гг.). Курдам, активно участвующим в войне против центральных держав (Германская империя, Австро-Венгрия, Османская империя и Болгарское царство), были даны гарантии создания их собственного государства на территории бывших турецких владений. Жесткие условия Севрского мирного договора (1920 г.) по результатам войны не устроили турок, снова взявшихся за оружие. В результате был заключен новый Лозаннский договор, по которому Турция (получившая новое название после революции Ататюрка Кемаля) сохранила свои территории. Естественно, в такой ситуации курды, которых фактически обманули, не получили ничего.

Основным противником создания Курдского государства на протяжении многих лет остается Турция (с иногда вмешивающимся в конфликт Ираком, на территории которого курды также имеют притязания). В 1978 году была создана Рабочая партия Курдистана, возглавившая партизанскую войну.

Когда проблема противодействия распространяющейся угрозе терроризма вышла в международной повестке дня на первый план, в регионе, казалось бы, появился общий враг и можно зарыть топор войны. В 2013 году между Рабочей партией Курдистана, политической и партизанской организациями и Турцией было заключено перемирие, которое, естественно, не продержалось долго - курдский вопрос решен не был. Замороженный на время конфликт был растоплен силой оружия. Новый виток конфликта оказался куда серьезней: в дело пошла авиация, танки, тысячные воинские контингенты.

Нужно отметить, что нарушенной ИГИЛ (запрещена в РФ) международной стабильностью воспользовалось как турецкое правительство, попытавшееся раз и навсегда покончить с притязаниями гордого народа, так и сами курды, которые, получив в руки оружие, решили повернуть ситуацию в свою пользу.

Основная сложность для турецкого руководства в борьбе с курдами заключается в том, что именно курдские формирования на территории Сирии являются наиболее боеспособной армией для противостояния терроризму. Такой точки зрения придерживается как Россия (вместе с ней и правительство Сирии), так и США, поддерживающие «Подразделения защиты курдского народа». По мнению центрального командования США, ключевой целью в деле уничтожения ИГИЛ является взятие Ракки, своеобразной столицы терроризма. Именно сирийские курды могут сыграть в этом деле ключевую роль, для чего им, естественно, необходимо оружие, которым их снабжает США. Официальное решение о начале поставок было принято президентом США Дональдом Трампом 9 мая 2017 года.

16 мая президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган посетил Вашингтон с целью добиться от американского руководства прекращения вооруженных поставок курдским формированиям, которые воспринимаются Анкарой как террористические. Необходимо учитывать тот факт, что после освобождения Сирии оружие курдских отрядов может быть направлено против турецкого руководства. Это не может не вызывать беспокойства Эрдогана, однако результаты, достигнутые в ходе встречи, не оправдали его ожиданий. Дональд Трамп не выразил никакой определенной позиции в отношении поставок оружия курдам, в связи с чем можно утверждать, что вопрос не был решен.

Наш эксперт уверен, что риторика Дональда Трампа о борьбе с ИГИЛ (запрещена в РФ) вскоре начнет сходить на нет, ведь Турция является важным союзником США в регионе.

Экспертное мнение

Наталья Александровна Цветкова, доктор исторических наук, профессор кафедры американских исследований ФМО СПбГУ, специалист по внешней политике США

«Ситуация вокруг курдского вопроса резко изменилась, когда на Ближнем Востоке разразилась война против международного терроризма. Курды сейчас обладают немалой силой, которую президент США не представляет. В связи с этим создается непонимание Трампом того, насколько курдский вопрос является чувствительным для Турции. Позитивную роль в данной ситуации сыграет внешнеполитический истеблишмент США, который всегда умел находить точки соприкосновения как с курдской стороной, так и с турецким руководством.

На мой взгляд, ситуация будет развиваться следующим образом: Дональд Трамп, который действует интуитивно и исходит из личностных воззрений, вскоре свернет риторику о том, что оружие поставляется для борьбы с ИГИЛ, а не против Турции. Президент США не пойдет на разрыв с Эрдоганом, и истеблишменту рано или поздно удастся опустить риторику. Американские поставки продолжатся, но об этом не будут говорить».

Если вы нашли ошибку, пожалуйста, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter .

Курдский вопрос - комплексная проблема, связанная со стремлением курдов в странах Западной Азии - Иране, Ираке, Турции и Сирии - добиться национального самоопределения. С этой точки зрения данный вопрос является важной внутренней проблемой указанных стран, правительства которых рассматривают курдов как недоминирующую этническую группу, обязанную подчиняться существующей в этих странах политике в области национальных отношений. В то же время курдский вопрос в Западной Азии представляет собой часть сложного узла межгосударственных противоречий, в который вовлечены не только различные по своей политической ориентации силы внутренней антиправительственной оппозиции, но и международные силы. Это определяет международную и региональную значимость этой проблемы. Жигалина О.И. Курдский вопрос как региональный и локальный конфликт. // Восток. - 1995. - № 6. - С. 91

Причины конфликтов курдов с режимами стран их проживания в Западной Азии следует искать в историческом прошлом их взаимоотношений. Геополитический район компактного проживания курдов в Западной Азии - этнографический Курдистан представляет собой обширный континентальный район со сложным географическим рельефом. Курдистан (буквально, «страна курдов») не имеет четких, фиксированных границ, т.к нет такого государства - Курдистан. Реальное содержание этого топонима сводится к набору определенных и неизменных физико-географических признаков и к наличию в этнонациональном составе населения абсолютного или относительного большинства курдов. Если первые признаки - постоянные, то вторые - переменные, подтвержденные превратностями исторического процесса, по крайней мере, с середины I тыс. до Р.Х. Один из главных компонентов этого процесса - этногегенез самих курдов, не завершенный до сих пор. Другой - бурные политические катаклизмы, происходившие в ареале расселения курдского этноса. Они сопровождались крупными этнодемографическими изменениями в результате войн, насильственных переселений и массового геноцида. Вследствие этого конфигурация условных границ Курдистана неоднократно менялась.

Современные очертания Курдистан принял после первой мировой войны, когда был произведен его раздел между Турцией, Ираном и зависимыми тогда от Англии и Франции Ираком и Сирией (в Турции - свыше 200 тыс. кв. км., в Иране - свыше 160 тыс. кв. км., в Ираке - до 75 тыс. кв. км., в Сирии - до 15 тыс. кв. км.).

Географические координаты современного Курдистана - 34-40 градусов северной широты и 38-48 градусов восточной долготы. В меридиональном направлении простирается примерно на 1 тыс. км., в широтном - на 300-500 км. Лазарев М.С. Курдистан в геополитическом аспекте. // Восток. - 1998. - № 6. - С. 53 (см. карту Курдистана в Приложении).

Среди курдов отмечается высокий естественный прирост - около 3% в год. Поэтому несмотря на преимущественно горный рельеф местности, благодаря плодородным долинам Курдистан по плотности населения достигает среднего показателя по Азии (до 45 человек на кв. км.). Его население приблизительно оценивается 30 млн. человек. Таким образом, курды - крупнейшее национальное «меньшинство» в Западной Азии и самая многочисленная нация в мире, не получившая права на национальное самоопределение. Полная хронология ХХ века. М.: Вече, 1999. // www. Russ.ru

С VIII по XIX вв. на Ближнем Востоке существовали крупные курдские княжества, по меркам того времени являвшиеся государствами. Курды сыграли большую роль в прогрессе цивилизации Месопатамии, Ирана, арабского и исламского мира, а также Османской империи. Курды два раза правили исламским миром: при Салахэддине Эйуби и при Карим-хане Зенде, царствовавшим над всем Ираном и частью Ирака. Барзани Нечирван. Курдская проблема и современность (доклад на конференции в Американском университете). // Курдская мысль. - 2001. - № 1. // www. Kurdistan.ru

Со времени образования Арабского халифата (VII век н.э.) вплоть до наших дней курды в разное время вели борьбу против арабских, турецких, монгольских, туркменских, персидских и других поработителей. Независимые курдские династии (Шедадиды, Мерваниды, Равадиды, Хасанвайхиды, Аюбиды) управляли не только отдельными княжествами, но и такими крупными странами как Египет и Сирия.

С начала XVI в. Курдистан стал ареной непрекращающихся войн. За обладание им спорили две мусульманские державы - Иран и Османская империя. Итогом этих войн стал Зохабский договор 1639 года, разделивший Курдистан на турецкую и иранскую части. Правительства Османской империи и Ирана старались ослабить, а затем и ликвидировать курдские княжества в целях экономического и политического закабаления. Этот раздел не положил конец междоусобицам, а, наоборот, еще более усилил феодальную раздробленность страны. В новое время освободительная борьба курдов продолжалась.

В XIX в., согласно условиям Гюлистанского мирного договора 1813 года, Туркманчайского договора 1828 года и Берлинского конгресса 1878 года, часть исторического Курдистана отошла к России и жившие там курды стали ее подданными. В первые десятилетия ХХ века он стал объектом экономических и политических притязаний Франции и США.

Итак, в эпоху позднего средневековья и нового времени геополитическое положение Курдистана определялось, с одной стороны, турецко-иранскими отношениями, с другой стороны, колониальными устремлениями России и западных держав, их борьбой за гегемонию на Ближнем востоке, где курдский регион занимал стратегически центральное положение.

Последний раздел Курдистана был осуществлен после первой мировой войны, когда страна курдов была раздроблена между четырьмя государствами Западной Азии: Ираном, Турцией, Ираком и Сирией. В результате части этнографического Курдистана оказались территориально разновеликими, различными по численности курдского населения. В каждой из этих частей курды обладали различным характером социально-политического опыта, разной степенью внешних воздействий. Общими тенденциями были социально-экономическая отсталость, политическая и экономическая зависимость от государств, между которыми они были поделены, а также страстное желание всех курдов защитить ареал своего проживания от посягательств извне.

Курды стремятся узаконить право распоряжаться территорией своего исконного обитания, необходимой для расцвета их национальной, духовной и материальной культуры. Для курдов также характерна высокая общественная и политическая активность. Идея защиты ареала своего компактного проживания - Курдистана - реализовывалась в лозунгах «независимого» или автономного Курдистана. Она наиболее четко осмысливалась курдскими шейхами и передавалась их предками из поколения в поколение, являлась генератором многих курдских восстаний, которые нередко возглавлялись шейхами. В конце XIX - начале XX века традиционные вожди неоднократно пытались с помощью идеи «независимого Курдистана» объединить курдов и подвигнуть их к созданию своей собственной государственности. Но всякий раз эти усилия оказывались неудачными, поскольку курды, в силу своей политической неопытности, становились объектом политического манипулирования со стороны заинтересованных политических сил.

В последней четверти XIX века курдский вопрос обозначился как региональный конфликт, когда в курдском обществе стали формироваться элементы национализма. В 1880 году шейх Обейдулла попытался объединить турецких и иранских курдов в одно национальное государство под своим управлением. Восстание было подавлено. Джалиле Дж. Восстание курдов 1880 года. М., 1966. - С. 76 Основной причиной. Определившей поражение курдов в тот период, было отсутствие социально-политических и экономических предпосылок для их объединения вокруг общей национальной идеи. Известную роль в неудаче шейха Обедуллы сыграли позиции Великобритании и России. Англичане попытались использовать курдское восстание для того, чтобы оказать давление на Россию и ослабить ее позиции в Иране. Русское правительство было заинтересовано в сохранении своего влияния в Иране и помогло шахскому правительству организовать оборону против Обейдуллы. Россия оказала сильный нажим на Турцию с целью заставить ее прекратить потворство и тайную поддержку курдам. Лазарев М.С. Курдистан и курдская проблема. М.. 1964. - С. 31

Геополитическая значимость проблемы курдской государственности особенно четко определилась после первой мировой войны, когда изменение внутриполитических и внешнеполитических условий самого существования давало курдам перспективу национального освобождения. По Севрскому договору по инициативе Англии заходила речь о создании Независимого Курдистана (ст. 62 и 64). Но ни одно государство, подписавшие его, не принимало во внимание указанные статьи и ни одна из стран, кроме Италии, не ратифицировали его. Предложенный проект государственности восприняли как шутку, как идею эфемерного государства, означающее просто овладение Англией Мосулом и Киркуком. Поскольку Англия тогда склонялась к идее формирования из различных этнических субстратов наций, то курды, как субстрат в данном случае крайне неподходящий, был откинут, а вместо него англичане взялись формировать из части арабов нацию иракцев на подмандатной им территории на севере Ирака. Этот проект казался им более реалистичным. Лурье С. Новая Мидия?// Спецназ России. - 2003. - № 4. Но эта политика породила в то же время новые оттенки конфликтности. Заинтересованные в политической стабильности, режимы стран проживания курдов в Западной Азии прибегали к силовым методам решения проблемы, стремились «обезглавить» курдское движение, лишить его вождей - выходцев из курдской элиты. Весьма неоднозначной была позиция Англии и Франции. Британия, по существу, не препятствовала поощрению курдского национализма в одной части Курдистана и подавлению его в других. Эта позиция англичан особенно укрепилась после демаркации турецко-иракской границы, когда Мосул, ранее принадлежавший Турции, отошел к Ираку, и подписания в 1924 года Лозаннского мирного договора. Франция, поддерживая курдскую националистическую организацию «Хойбун», базировавшуюся в то время в Дамаске, стремилась обеспечить прежде всего свои интересы в Турции и Сирии, а не оказать реальную помощь курдскому народу. Результатом этой политики явилось подписание, при содействии Великобритании, в период между двумя мировыми войнами правительствами Ирана, Ирака, Турции соглашения, согласно которому ни одна из подписавших его сторон не поощряла курдский национализм в каждой из этих стран. Жигалина О.И. Курдский вопрос как региональный и локальный конфликт. // Восток. - 1995. - № 6. - С. 93

Со второй четверти XX в. регионализация курдского вопроса постепенно заменяется его локализацией по странам проживания курдов в Западной Азии, где курды оказались в числе недоминирующих этносов. Представители единой этнической группы -- курды -- стали гражданами не одного государства, а целой группы упомянутых государств. В связи с этим одна ее часть должна была подключаться к этнической системе турецкого суперэтноса, другая -- иранского, а третья -- арабского (сирийского или иракского). Начался сложный процесс приспособления курдской этнической группы к условиям существования в преде-лах того или иного государственного образования со специфическими для каждой из них законодательной, административно-территориальной и прочими систе-мами. Это способствовало процессу дезинтеграции курдов в социальном и политическом отношениях. В месте с тем разделенность курдов не позволяла ни одной из заинтересованных стран или политических сил захватить преимущества в этнографическом Курдистане. Этот регион не только в прошлом, но и сейчас привлекает внимание как стран региона Западной Азии, так и ряда развитых стран Европы, Азии и Америки. Он является как бы буфером, соединяющим транспортные, торговые и иные пути с Запада на Восток, что определяет его геостратегическое значение. Этим отчасти объясняется то обстоятельство, что ни одна из стран проживания курдов в Западной Азии не желает допустить того, чтобы разделенные части курдской социокультурной системы были объединены в одно целое. Правящие круги этих стран традиционно руководствовались в курд-ском вопросе националистической идеологией, которая не признавала за курдами права на свободное этническое развитие. Им отказывали в праве пользоваться родным языком в системе образования, запрещали курдскую обрядность и символику. Это связано, с одной стороны, с тем, что в странах проживания курдов в Западной Азии в основе политики интеграции «малых» народов лежит кон-цепция «единой нации» (например, турецкой, иранской и т. д.), основывающаяся на приоритете наиболее активной в общественной и политической структурах этнической группы. Модели общественного развития в этих государствах не оставляют места для национального развития курдов. Поэтому неизбежно столк-новение принципиально различных норм и устоев общественной жизни, представлений о престиже и долге, исходящих в одном случае из принципов гражданского общества, экономических отношений государств проживания курдов, их этнонациональной ориентации и религиозной этики, а в другом - из особенностей курдской социокультурной системы.

Подвергающиеся национальной дискриминации, курды не могут свободно менять свой социальный статус. Это возможно лишь при условии их перехода в социокультурную систему доминирующего этноса, что не поощряется, а порицается в курдском обществе, в особенности функционерами некоторых курдских политических организаций, ибо такой переход рассматривается как наносящий ущерб сохранению курдского генофонда. Так, например, в Турции в условии отсутствия «равенства возможностей» курды ощущают отчужденность в обществе. Они вынуждены покидать страну в поисках места, где смогли бы в полной мере реализовать свои интеллектуальные и иные способности. Наряду с этим невозможность преодоления барьера общественной предубежденности усиливает стремление курдов найти новые защитные силы и реставрировать традиционные формы борьбы против правовой дискриминации. Эти акции усиливаются не столько из-за того, что курды не могут вписаться в существующие в странах проживания социальные, экономические, политические и иные институты, сколько из-за сознательного сопротивления этому процессу ради защиты права курдов на самостоятельный путь национального развития.

В течение длительного периода курды продолжали попытки обретения собственной государственности (см. Приложение). Этот побудительный мотив стимулирует интеграционные процессы внутри курдской этнической общности. Курдское сообщество, не освободившееся до сих пор от традиционных социальных связей, пытается создать новый тип социальности, основанный на социально-политической общности.

Наибольший размах курдское национальное движение приобрело в Ираке, где с 1961 г. по 1975 г. шло восстание под руководством Мустафы Барзани (он создал иракское отделение Демократической партии Курдистана в 1946 году). С его именем связаны все освободительные акции в Южном Курдистане с начала 30-х до середины 70-х годов. Он выдвинул задачу добиться предоставления курдам автономных прав прежде всего в пределах иракского государства. Его позиция заключалась в том, что курдский народ имеет право реализовать вековую мечту о независимой и объединенной родине. Недаром, Барзани считается народным героем курдов, вдохновляющим их в борьбе за правое дело.

С момента образования иракского государства в 1920 году вплоть до наших дней между иракскими правящими режимами и курдскими национальными силами происходили постоянные вооруженные столкновения. За этот долгий период были заключены четыре соглашения (в 1944, 1964, 1966, 1970 годах), которые предусматривали мирное (хотя только частичное) решение проблем, связанных со статусом и правами курдов. Но иракское правительство использовало каждую передышку для организации нового насилия над курдами. Мгои Ш. Мустафа Барзани. // Азия и Африка сегодня. - 1998. - № 2. - С. 11

После иракской революции 1958 года, когда у кормила власти в Багдаде оказались сменявшие друг друга различные фракции арабских националистов, пока в 1968 году не победила самая крайняя из них - Баас, между арабскими и курдскими националистами резко обострились отношения, переросшие в 1961 году в вооруженную борьбу. Одним из важнейших пунктов разногласий между Барзани и центральным правительством были границы Курдистана, в частности требование Барзани включить в состав Курдского автономного района Киркук и его окрестности, где добывалась большая часть иракской нефти.

В результате упорной и кровопролитной борьбы курды сумели добиться права на национальную автономию в рамках Иракского государства. 11 марта 1970 года («Мартовский манифест») между курдскими автономистами и иракским правительством было подписано соглашение под названием «Декларация об автономии курдов» . Этот документ подытожил девятилетнюю вооруженную эпопею. Его значимость вкратце сводится к тому, что впервые в истории курдов в одной части их разделенной родины правительство Ирака признавало за ними право на национальную автономию, что было зафиксировано и в конституции страны. Но баасистский режим при окончательном оформлении закона № 33 об автономии курдов от 11 марта 1974 года сузил ее рамки до куцего самоуправления. Тем не менее, автономный статус курдов был зафиксирован в конституции Иракской республики. Мгои Ш. Тернистый путь к свободе. // Азия и Африка сегодня. - 1998. - № 8. - С. 28

В марте 1975 года в Алжире было подписано ирано-иракское соглашение (участники: госсекретарь США, Иран, Ирак), по которому шах Ирана Мохаммед Реза Пехлеви брал на себя обязательство не оказывать в дальнейшем содействия Барзани и не допускать перевооружения или перегруппировки курдских сил на территории Ирана. В ответ Ирак согласился передвинуть свою границу с Ираном по р. Шатт-эль-Араб на участке ниже Басры с левого (восточного) берега на среднюю линию русла.

В 1979 году, после свержения шахского режима, ДПК (Демократическая партия Курдистана) во главе с сыновьями Барзани - Идрисом и Масудом, при опоре на новый шиитский режим в Иране, вновь выступила с оружием в руках против Багдада.

Следующей вехой в геополитическом развитии Курдистана стала кровопролитная ирано-иракская война. Представители национального движения курдов считают, что первейшим фактором в развязывании войны стала отмена со стороны иракского правительства Алжирского соглашения в одностороннем порядке. Ihssan M. The Kurdish Issue and the Ruling Problem in Iraq (paper from Denmark conference). // www.kurdistan.ru Эта схватка (война) была самой продолжительной региональной войной ХХ века, приведшей к огромным человеческим жертвам (число убитых составляло от 0,5 до 1 млн. человек, приблизительно столько же раненых; около миллиона человек из обеих стран стали беженцами), полному истощению финансовых и материальных ресурсов, разрушению основных отраслей промышленности противников, не дав никаких приобретений или выгод ни Багдаду, ни Тегерану. Сейранян Б. Звезда и жизнь диктатора.//Азия и Африка сегодня. - 1994. - № 4. - С. 8

Агрессивная политика Саддама Хусейна проявилась и в кувейтской авантюре 1990-1991, что прямо отразилось на курдах. В конечном счете все деяния иракского диктатора на внешних границах страны привели к результатам, прямо противоположным ожидаемым. Такие эксцессы, как газовая атака на Халабаджу и окрестные селения, предпринятая в марте 1988 года в качестве акта мести по отношению к якобы нелояльным курдам, истребление под Сулейманией курдов - сторонников Патриотического союза Курдистана, возглавляемого Джалялем ат-Талабани под Сулейманией вызвали огромное возмущение во всем Курдистане и за рубежом, способствуя новому подъему курдского национального движения. Главное, что эти события, как никакие другие, привели к интернационализации курдского вопроса. Згерский Д. Разорванная нация. // Новое время. - 1991. - № 47. - С. 22

Кувейтская авантюра С. Хусейна повлекла за собой острейший международный кризис, закончившийся разгромом иракской армии в ходе операции «Буря в пустыне» в 1991 году, когда США и ведущие державы антииракской коалиции заявили о защите оппозиционных Багдаду иракских курдов, а также шиитов на юге Ирака от возможных воздушных и артиллерийских обстрелов.

Развитие ситуации в Иракском Курдистане происходило под влиянием со-бытий, связанных с перемирием, заключенным между Ираном и Ираком, с пора-жением Ирака в войне против возглавляемой США коалиции, а также с переме-нами, происшедшими в Восточной Европе. В этот период курдский вопрос снова принял форму регионального конфликта.

Иракские курды старались использовать развернувшиеся на Ближнем Востоке события для того, чтобы восстановить утраченную в 1974 г. автономию. Они проявляли большую активность в начальный период ближневосточного кризиса, наметив план, согласно которому с помощью США предполагалось свергнуть режим Саддама Хусейна и таким образом вернуть себе автономию. Очевидно, что сама по себе курдская оппозиция в Ираке не представляла реальной угрозы правящему режиму. Но этот проект не согласовывался, видимо, с интересами США, поскольку президент Буш, предоставив Турции различные эко-номические и торговые льготы и уступки, добился у Тургута Озала (президент Турции) разрешения использо-вать турецкую базу для размещения американских самолетов, осуществлявших бомбардировки Ирака. В период вторжения иракских войск в Кувейт Буш попы-тался даже добиться согласия конгресса на введение войск в Ирак. Это было не случайно. Ведь Турция преследовала на севере Ирака свои собственные цели. Она была заинтересована в возвращении района Киркука -- Мосула, отошедшего к Ираку еще в 20-е годы и ранее принадлежавшего Турции. Еще во время ирано-иракской войны в зарубежной печати обсуждался вопрос о притязаниях Турции в Ираке. Теперь мог встать вопрос об их практическом воплощении. Поэтому Озал начал заигрывать с иракскими курдами. Если до агрессии Ирака в Кувейт Анкара и Багдад сотрудничали в подавлении политической активности курдов в обеих странах, то во время войны Т. Озал заявил, что он не против федеративного устройства Ирака и предоставления автономий для курдов, арабов и туркмен. Что же касается курдов Турции, то он отметил, что две трети их распылены по стране, а остальные интегрированы в турецкое общество. В связи с этим проблемы курдов в Турции якобы не существует.

Благоприятная перспектива, намеченная в выступлениях турецкого лидера заинтересовала, однако, руководителей курдских организаций в Ираке, которые выразили готовность обсудить с ним курдский вопрос. С 1961 по 1988 г. функционеры Демократической партии Курдистана Ирака (ДПК) контролировали турецко-иракскую границу с одобрения Анкары. Последняя, между тем выражала недовольство тем, что ДПК (М. Барзани) не препятствовала РПК (А. Оджалан) использовать контролируемую ею часть дороги для связи с внешним миром. Реакция РПК на установление взаимоотношений ДПК c Анкарой, естественно, была негативной, поскольку, по словам ее лидера, курдская проблема в Ираке могла быть решена за счет РПК. Действительно, посулы Анкары вынуждали иракских курдов заявить, что они не позволят использовать Иракский Курдистан для развертывания военных операций в Турции. И опасения РПК были обоснованными, поскольку для подавления ее деятельности в Ираке были дислоцированы специальные турецкие части.

Иракские курды не были вовлечены в войну, хотя они были готовы к этому. 18 марта 1991 г. они подняли восстание, которое охватило 95% контролируемой ими территории Иракского Курдистана. Ситуация достигла критической точки. Курдские лидеры уже приступили к разработке планов свержения режима С. Хусейна. Вместе с тем они не исключали того, что с помощью химического оружия иракская армия уничтожит курдов. Поэтому курдский лидер Дж. Талабани, который находился в то время в Дамаске, заявил, что если Ирак пойдет на этот шаг, то курды взорвут дамбу и затопят Багдад. Усилиями США была ликвидирована возможность открытия «второго фронта» в Ираке. Тем самым политическая напряженность была снята, но урегулирование осуществлялось за счет интересов курдов. Иракские войска разбили партизан, которые покинули Киркук. Курды обращались к Западу и Объединенным Нациям за помощью, но президент США Буш заявил, что курдская проблема является «внутренним конфликтом». На эскалацию насилия повлиял так называемый «шиитский фактор». В разгар событий в Иракском Курдистане иракские шииты при активной поддержке Ирана развернули широкие выступления против Саддама. Тогда в Багдаде стали муссировать мысль об «угрозе» утверждения исламского фундаментализма в стране. Встревоженные таким характером событий США и их западные союзники с целью предотвращения укрепления шиитского фундаментализма в Ираке вопреки своим недавним обещаниям защитить от саддамовских налетов оставили их один на один с вооруженной до зубов армией Хусейна. Последний горел желанием посредством расправы над беззащитными курдами взять реванш за фиаско в Кувейте. Расправа Саддама с курдами была крайне жестокой. Более 2,5 млн. курдов подверглись бомбежкам и артиллерийским обстрелам. Мгои Ш. Тернистый путь к свободе. // Азия и Африка сегодня. - 1998. - № 8. - С. 29 Армия Хусейна использовала тактику «выжженной земли». Иракские войска стерли с лица земли многие курдские поселки и города, в отношении гражданского населения был развязан геноцид. Саддамовские солдаты врывались в госпитали, убивая раненых и больных, устраивали публичные казни. По словам очевидцев, зверства иракской регулярной армии превзошли даже ужасы газовой атаки против курдов из города Халабаджи. Боровой Я., Чудодеев А. Глядящие в глаза смерти.// Новое время. - 1991. - № 15. - С. 25 Курды оказались в тяжелом положении: люди голодали, многие умирали от холода. Однако, чтобы реабилитировать себя в глазах курдов американцы с воздуха им стали сбрасывать гуманитарную помощь. Кроме того, Буш обязал Багдад не вмешиваться в дела курдов.

После довольно длительной проволочки правительства США, Англии, Франции, а также ООН выработали серию мер,включая гуманитарную помощь и создание на севере Ирака «зоны безопасности» (или «освобожденную зону»), куда запрещено залетать самолетам иракской армии. «Освобожденная зона», однако, исключает нефтеносные районы Киркука. С этим решением согласился и президент Озал. Демченко П. Курды - заложники большой политики. //Эхо планеты. - 1993. - № 15. - С. 6

Таким образом, после завершения операции «Буря в пустыне» к северу от 36-й параллели, в районах компактного проживания курдов в Ираке был создан «свободный район» («Свободный Курдистан» с центром в Эрбиле) в соответствии с резолюцией ООН № 688 под опекой американских вооруженных сил, расположенных на военной базе в Турции. В нем начали формироваться элементы курдской государственности: 19 мая 1992 года состоялись вы-боры в курдский парламент (Национальную Ассамблею), где два авторитета -- М. Барзани и Дж. Талабани -- разделили власть, был избран кабинет министров, начался «эксперимент де-мократии» на курдской почве. «Свободный Курдистан» стал не только объектом, но в определенной степени и субъектом современных международных отношений. В качестве такового он признан ООН и Советом Безопасности. Учреждения ООН непосредственно вступили в Эрбилем в политические и экономические контакты, обеспечивают безопасность и экономическую помощь курдам, находящимся под их контролем. Шахбазян Г. На минном поле. // Азия и Африка сегодня. - 1998. - № 2. - С. 22

Существование независимости в Иракском Курдистане вселило оптимистиче-скую веру в будущее курдского народа, который рассматривал «освобожденную зону» как очаг курдской государственности. Но до сих пор она зависит от ежегод-ной гуманитарной помощи, осуществляемой США и Западом, и оцениваемой в 145 млн. долл. Ее охраняли от саддамовской армии военные самолеты США, Англии и Франции, стартующие с натовской военной базы в Турции. Но курдская независимость осуществляется в условиях жесткой экономической бло-кады. Закрыты границы с остальной частью Ирака, Ираном и Сирией. Единствен-ным коридором снабжения остается турецкая граница, находящаяся под неусып-ным контролем анкарских властей. Несмотря на экономические трудности и тяжелые социальные лишения, курдам удалось сделать немало в области развития национальной культуры, просвещения, средств массовой информации, наладить работу 24 госпиталей и небольших клиник, несмотря на недостаток медикаментов, медобслуживания и оборудования.

Внутриполитическая жизнь и все события, происходившие в Южном Курдистане, находились под пристальным вниманием спецслужб не только Ирака, но и Турции, Ирана и Сирии. Не имея возможности открытым вмешательством прервать начавшиеся процессы в Южном Курдистане, эти страны активно использовали свои спецслужбы, которым не могли противостоять слабые и малоэффективные органы безопасности Южного Курдистана. Эти силы подстегивали и без того накаленные противоречия между внутренними политическими силами. Противоборство между ДПК и ПСК (Патриотический союз Курдистана) вылилось в открытое вооруженное столкновение, начавшееся в мае 1994 года. Лидеры курдского движения в Южном Курдистане оказались в плену межпартийной борьбы. Взаимная ненависть и недоверие отгораживала их от видения реальной обстановки и, тем более, - перспективы национального движения. Вспышки враждебности между ними чуть не сорвали едва начавшийся эксперимент. С одной стороны, турецкие власти, ведущие борьбу против партизан из РПК, стоящих на более радикальных позициях, чем курдские партии в Ираке, пытаются использовать эти распри и разжечь вражду между иракскими курдами. С другой стороны, максимализм РПК нередко становится причиной столкновений между иракскими курдами, поскольку для сохранения «турецкого канала» курдским лидерам в Ираке приходится придерживаться позиций, которые противоречат задачам и целям курдского движения в Турции и Иране. Хотя обострение этих противоречий и воспрепятствовало намечавшимся на май 1995 г. выборам органов местного самоуправления в Иракском Курдистане, ведущие организации курдского национально-демократического движения иракских курдов -- ДПК и ПСК -- нашли в себе мужество подписать в 1995 г. соглашение о мире и сотрудничестве.

Все это свидетельствует о том, что курдскому движению в Ираке не всегда удается преодолеть характерную для всего движения курдов в Западной Азии тенденцию традиционного раскола в политическом руководстве. Причины устойчивости этой тенденции кроются, очевидно, во все еще низкой политической культуре курдов, в персонификации политической деятельности и ряде других факторов.

Существование «освобожденной зоны» в Иракском Курдистане обнаруживает неразрешенные противоречия, сохранившиеся в системе межгосударственных отношений региона Западной Азии от прежних времен. Как и в историческом прошлом, страны проживания курдов в Западной Азии выступают против суще-ствования какой-либо формы курдского самоуправления, независимо от их отно-шений к США и Западу. Кроме Турции, ни одна из них не имеет с последними столь благоприятных отношений. Поэтому вряд ли государства проживания курдов станут приветствовать линию США и Европы на поддержку курдской независимости в Ираке.

13 октября 1997 после некоторого затишья и в момент, когда ожидалась очередная встреча между делегациями ДПК и ПСК, начались новые вооруженные столкновения между отрядами ДПК и ПСК. После обмена посланиями между председателем ДПК Масудом Барзани и Генеральным секретарем ПСК Джалалем Талабани и декабре 1997 года при посредничестве авторитетного курдского политического деятеля Азиза Мухаммеда начался переговорный процесс по мирному решению конфликта между противоборствующими сторонами. В процессе переговоров обсуждались принципы создания правительства национального единства, условия и принципы проведении новых парламентских выборов и образования легитимного правительства, программа по передаче источников доходов в руки новообразованного правительства.

Переговорный процесс сопровождается мирными реакциями со стороны курдов, т.к. между ДПК и ПСК нет принципиальных расхождений и самое главное, весомую роль играет позиция широких масс в общекурдском масштабе, требующих достижения народного единства в борьбе за полноценную автономию. Мгои Ш. Тернистый путь к свободе. // Азия и Африка сегодня. - 1998. - № 8. - С. 31

В ноябре 2003 года курдский парламент одобрил два основополагающих документа - конституцию курдского региона и конституцию будущего федеративного Ирака. Последнее означает, что действия курдов вновь становятся наступательными. «Иракские курды становятся ключевыми игроками в иракской и региональной политике» - говорит премьер-министр курдской автономии Бархам Салех. Да и многие независимые эксперты полагают, что курды вправе рассчитывать на то, что в новом руководстве их роль будет более значительной, чем их доля в населении Ирака. Лурье С. Новая Мидия? // Спецназ России. - 2003. - № 4